Блаженная Наталия.

Блаженная Наталия.

Описание жизни этой поистине святой и великой праведницы требует отдельного большого повествования. Мы надеемся, что когда-нибудь оно появится и станет доступным для всех трудами тех людей, которых Господь подвигнет на это важное дело.

Преувеличить ее подвиг трудно. Несмотря на то, что тетя На­таша, как звали ее все, всячески скрывала свою святость, юрод­ствуя и навлекая на себя поношение, верующие округи до сих пор почитают ее, как столп веры и праведности.

Родилась она в селе Путятино Рязанской губернии, располо­женном в сорока километрах от Шацка на дороге, ведущей из Рязани. О родителях блаженной Наталии нам ничего не известно, за исключением лишь того, что звали их Флор и Ирина. Был у нее и брат по имени Кирилл. Нет сведений и о жизни подвижницы до ее прихода в Шацк, где появилась она в послевоенные годы. Пер­вое время тетя Наташа жила в самом городе. Рассказывают, что три года она провела на одном из кладбищ округи. Там жила она зимой и летом на протяжении всего этого времени. Бывало, что кто-нибудь, увидев блаженную, захочет к ней подойти, но, обыс­кав в результате все кладбище, останется ни с чем, ни разу боль­ше ее не повстречав. Из Шацка мать Наталия отправилась по близ­лежащим селам. В разное время жила она то в Темёшево или Кучасьево, то в Шаморге или Новосёлках - селах, расположенных недалеко друг от друга и разбросанных по левому берегу реки Цны. Поначалу старица ни у кого не останавливалась. Но потом ее стали брать верующие люди, которых она находила и выбира­ла сама. По большей части это были обыкновенные семьи или одинокие вдовы, преданные сестрам Петриным и жившие их со­ветами и руководством. Для этих верующих взять к себе в дом такого человека, как тетя Наташа, было благословением Божием, и соглашались они внутренне на этот подвиг сами. Но то, что за этим следовало, какие испытания приходилось переносить хозя­евам, в чей дом приходила жить блаженная, знают в полной мере, наверное, только они сами. Там, где останавливалась на несколь­ко лет мать Наталия, вся жизнь менялась коренным образом. Под­вигом ее, как и прочих юродивых ради Христа, было навлечение на себя недовольства со стороны людей, не исключая даже тех, у которых она жила. Юродство ее было порой соблазном для мно­гих, так как поступки, совершаемые блаженной, выходили дале­ко за рамки общепринятых правил жизни обыкновенных людей.

Дополнительная сложность для ее хозяев состояла еще и в том, что, имея от Бога необыкновенный дар прозорливости, блажен­ная могла видеть человека насквозь, знать многие тайны его про­шлого, настоящего и будущего. Мудро обличая ближних, как это умеют делать только старцы, тетя Наташа умело врачевала духовные болезни ее окружавших. Но при этом она выставляла себя с такой неприглядной стороны, что для верующих, приняв­ших ее в своем доме, жизнь с нею становилась воистину тяже­лейшим подвигом, сравнимым лишь с бескровным мучениче­ством. Трудно представить себе, как вообще могли бы терпеть поведение блаженной простые люди, если бы не ее необыкно­венная духовная помощь, любовь и чудеса, совершавшиеся по ее святым молитвам и покрывавшие сполна все трудности со­вместной с нею жизни. Ее забота, молитвенный покров и лю­бовь, так тщательно скрываемые самой подвижницей, проявля­лись все же настолько очевидно и явно, что не любить ее, не ценить и не благоговеть перед ней было невозможно. Так, пре­терпевая юродство с ее стороны, под покровом и ограждением ее молитв жили эти люди, приобретая неоценимый опыт обще­ния со святым человеком.

Налагая на себя подвиги трудно передаваемые, блаженная из­нуряла и смиряла себя всячески. Вместе с этим она понуждала подвизаться и окружающих. Мера этого подвига для каждого определялась тетей Наташей - именно та мера, которую знала толь­ко она и которая казалась жившим с нею нередко превосходящей их силы. Бывало, что блаженная не ложилась спать и не давала отдыха своим хозяевам. Последним же предстояло на следую­щий день выдерживать посещение десятков людей, приходящих к подвижнице за советом и помощью. Приходили люди разные, среди них нередко и вовсе не живущие по заповедям Божиим. Кто-то дрался в семье, кто-то ругался или пил, воровал, блудил или просто жил без Бога. Тетя Наташа, юродствуя, всегда показы­вала своим поведением и словами, как живут пришедшие к ней люди, как бы «инсценируя» их поступки. Ее хозяевам все это при­ходилось переносить на себе. Если кто из приходящих имел обыкновение ругаться или драться, то тетя Наташа ругала их же сло­вами тех, с кем жила. При этом она пихала и толкала своих близ­ких, выставляя на вид грехи пришедших людей. Делая это, под­вижница всегда говорила мудро и прикровенно, на малопонят­ном общему слуху языке. Тому, у кого она жила, приходилось быть вдобавок и «переводчиком» между ней и людьми, обра­щавшимися к старице. Только пообщавшись с ней долгое вре­мя, получив духовный опыт и узнав ее, можно было как-то объяс­нить образный язык и поведение тети Наташи. Но бывало, что блаженная общалась с приходящими на обычном «русском язы­ке». Случалось это, в основном, когда посещали ее добрые, про­стые и абсолютно доверявшие ей люди. Они могли пользовать­ся мудрыми советами тети Наташи, получать ее благодатную помощь, исцеления в болезнях душевных и телесных. Обладая даром исцеления, мать Наталия пользовала им многих и, в том числе мало знавших ее людей. Но таких старица исцеляла, скры­вая себя и свои благодатные дарования под прикрытием юрод­ства. Приезжали к ней со всей округи и из других городов. И многие, имевшие веру, что Господь может им помочь через Свою угодницу, получали от нее реальную и чудесную помощь.

Для всех, кто обращался к старцам и, в том числе к матери Анне и ее дочерям, авторитет тети Наташи был непререкаем. Ее слово и благословение считалось законом, и ни у кого из близко знавших ее не возникало сомнения, что сказанное блаженной есть воля Божия.

С матерью Анной у тети Наташи было настоящее духовное родство. Старицы отсылали друг к другу людей с тем, чтобы те получали наибольшую духовную пользу. При этом мать Ната­лия, юродствуя, называла Анну Дмитриевну бабкой. Бывало, посылая кого-нибудь к последней, тетя Наташа говорила:

— Иди к бабке, она тебе все объяснит.

В таких случаях мать Анна поясняла непонятные действия и слова блаженной.

Однажды тетя Наташа, предвидя, что отец семьи, в которой она одно время жила, скоро погибнет от несчастного случая, начала по ночам разливать кадку с водой, бросать в воду тряпки и соль. Делала она это каждую ночь, когда все ненадолго засыпали. Не понимая, что это может означать, дочь хозяина дома спросила совета у матери Анны. Та ответила, что так юродивые поступают, предвидя чью-то внезапную кончину. Именно это и произошло. Отец семьи, поехав в Москву за покупками, неожиданно погиб. К тому времени тетя Наташа уже ушла из этого дома, о чем будет рассказано ниже. После описанной смерти старица ходила на клад­бище и молилась об упокоении души своего благодетеля. Неза­долго она сама пришла в эту семью, где ее приняли как Божие благословение. Отец, мать и дочь были простые и добрые люди. Дочь к тому времени уже ходила к Петриным. С первых дней жизни в этом доме тетя Наташа стала юродствовать и вести себя соблазнительно. Отец, не понимая сути происходящего, стал с недоумением спрашивать свою дочь:

- Кого ты привела? Ты смотри, что она вытворяет.

- Пап, да ведь она сама пришла, ведь она не простая, она Божий человек. Ты проследи за ней ночью, она ведь с Небом раз­говаривает, — уговаривала своего отца дочка.

Случилось это незадолго до праздника Рождества Христова. В тот год до самого января не было снега, постоянно дул очень сильный ветер. Страдали и люди, и скотина, все боялись, что по­вымерзнут плодовые деревья. На следующее утро после описан­ного разговора отец со слезами на глазах сказал дочери:

-  Правду ты говоришь, она не простая, я три раза ночью
выходил на двор посмотреть за ней. Стоит с воздетыми руками,
стоит и молится: «Господи! Пошли снежку, все пропадают...» Всю
ночь молилась, а под утро, посмотри, по колено снега выпало, -
отец заплакал.

В тот же день человек этот пошел в соседнее село. На обрат­ном пути неожиданно для себя встречает он старицу:

- Теть Наташ, да ты с узелком раньше не ходила, не иначе совсем от нас собралась?

- Дядюшка, тут теперь жить нельзя, тут все «колдуны», и ты теперь тоже «колдун», — отвечала она.

«Колдунами», юродствуя, тетя Наташа и мать Анна называли или друг друга, или верующих, им доверявших. Говорили они так нечасто, с улыбкой и иносказательно. Для матери Наталии, как и для всех юродивых ради Христа, необходимо было, чтобы ей не доверяли и ругали ее за те поступки, которые она намеренно со­вершала. В этом был ее подвиг, так она скрывала свою святость и подвизалась, перенося укоризны. Там же, где ее узнавали и начи­нали почитать, блаженная уже жить не могла и уходила в другое село или в другой дом.

Через некоторое время после описанного случая этот чело­Наташу и еще несколько раз до своей кончины виделся с ней, испрашивая о себе и о своей семье молитв праведницы.

Мать Наталия была маленького роста, одевалась всегда в пе­строе, чаще в красный цветастый сарафан. Ногтей никогда не стригла, бегала от людей и часто делала вид, что сердится, хмуря лицо. Удивительными были ее дарования. Многих она исцеляла, часто предсказывала людям предстоящие беды и трудности, на­пример, пожар или неприятности на работе, многих вымаливала у Бога, страдая за грехи ближних. Всех случаев благодатной ее помощи упомянуть не представляется возможным, было их вели­кое множество. Для этого необходимо особое отдельное повество­вание об этой великой угоднице Божией. Здесь же упомянем лишь о связи старицы с нашими сестрами.

Еще при жизни матери Анны тетя Наташа была для них од­ной из их наставниц. Девицы, привыкшие делать все по послуша­нию и с благословения, не мыслили себя без духовного руковод­ства. После смерти Анны Дмитриевны Анисия для младших сес­тёр как бы заменила мать. Для всех же троих тетя Наташа стала старицей. К ней сестры приходили за советом, делились с ней скорбями и трудностями, а та, в свою очередь, несколько раз бы­вала в доме Петриных.

Каким на самом деле было их духовное общение, знает, навер­ное, один только Господь. Жизнь святых сокрыта от понимания простых людей. По словам апостола, духовный человек может судить о всем, о нем же судить никто не может[1]. Но можно без сомне­ния сказать, что между сестрами и тетей Наташей царила настоя­щая духовная любовь. Говоря иначе, посреди них был Сам Хрис­тос — Источник этой совершенной любви. Общение их не было многословным и чувственным, поскольку духовные люди не нуж­даются во внешних проявлениях своей любви. Имея в себе Самого Бога, они чувствовали и знали друг друга по Его благодати.

Примером тому, как связаны между собой подобные люди, насколько чутко и точно узнают они друг друга, порой даже не общаясь очно, может послужить случай, рассказанный той же вдо­вой, в доме которой жила некоторое время тетя Наташа.

Как-то на первой седмице Великого поста по благословению матери Анисии эта женщина собралась со своей подругой в Шацк к службе, чтобы помолиться и побывать у отца Кириона. Накану­не тетя Наташа вдруг неожиданно ее спросила:

- Вы пойдете к отцу Кириону?

- Тетя Наташа, да откуда ты знаешь?

- Да вот знаю, а ты ему от меня поклончик передай.

- Да там народу будет полно, как же я с поклоном-то?

- А ты последняя подойди к нему и от меня передай, а он тебе тогда скажет.

Так она и поступила. В тот вечер людей в храме было, как и предполагала молодая вдова, очень много. Батюшка исповедовал до поздней ночи. Уже не в силах ждать конца исповеди, женщина подошла к отцу Кириону, когда оставалось всего несколько чело­век. Обратившись к батюшке, вдова, как и наказывала ей старица, передала ему от нее поклон. Тот очень обрадовался, тут же оставил исповедь, отвел женщину в сторону, усадил на табурет и сказал:

- О! Ведь это великий человек! Она с Небом говорит... да, она с Небом говорит! О ком или о чем она попросит, Господь тут же исполняет. Всякую болезнь и всякую скорбь по ее молитвам утоляет. Эти люди, такие как она, без мытарства идут в Царство, они их здесь — на земле — проходят.

Он стал расспрашивать про старицу, желая услышать как мож­но больше. Прощаясь, батюшка дал женщине большую просфо­ру и литийный хлебец. Перед этим он рассказал ей свои нужды и скорби, сказав:

- Я сейчас через тебя прошу ее. Ты ей от меня в ноги покло­нись. Я ведь тебе тут все поясняю, а она уже это знает. Ты только
обо мне ей помяни.

Вернувшись домой, женщина поклонилась тете Наташе и пе­редала, что батюшка со слезами просил помочь. «Сказал, что ты все знаешь», — добавила она.

- Знаю, все знаю, — улыбнулась в ответ старица.

В этот день тетя Наташа обличила одного человека, которого называла «дедушка», сказав ему что-то, что очень его рассерди­ло. Тот прогнал старицу из своего дома, назвав ее лжепророком. Мать Наталия, уходя, сказала ему со скорбью:

- Ты, дедушка, за мной придешь, ты сам за мной придешь. Дедушка этот был человек верующий и неплохой. Случилось,что к нему на следующий день пришла женщина, побывавшая у отца Кириона. Нажаловавшись на старицу, дедушка сердился, про­должая называть блаженную лжепророком. Тут-то и рассказала молодая вдова про слова отца Кириона, известного святостью жизни и прозорливостью, о тете Наташе. Женщина при этом до­бавила, что теперь всё проверено «духовной цензурой». Осознав, что он натворил, дедушка пошел к тете Наташе и, упав ей в ноги, просил его простить. Старица заплакала и тут же простила, ска­зав, что и Бог его простит. После этого, поставив самовар, все вместе пили чай.

Однажды тетю Наташу спросили, почему та не селится в се­лах, расположенных выше по реке, начиная с Конобеево и Ялтуново. Старица ответила:

- Да что я к вам пойду? У вас там свои столпы есть... у вас там Аниська... своих столпов хватает.

Людей, часто приходивших из сел, близлежащих к Ялтуново, тетя Наташа отсылала к сестрам, говоря при этом:

- Вы что ко мне идете? Вон у вас Аниська, идите к ней, к ней идите...

Мать Анисия же самых близких к себе людей посылала к бла­женной. Бывало, что девицы или женщины подолгу ходили к сес­трам, и только спустя некоторое время те благословляли посе­тить мать Наталию. В таких случаях та принимала пришедших с любовью, и они уходили от нее всегда утешенные, получив нази­дание и духовную пользу. От других же людей тетя Наташа часто бегала и скрывалась, принимая не всех.

Как и блаженная Груня, мать Наталия называла стадо девиц Анисии «монастырем». Бывало, что девушкам, приходившим к ней по благословению сестёр, или тем вдовам и девицам, у которых жила тетя Наташа, наученным матерью Анисией, как им по­ступать или что сказать, блаженная говорила:

- Эх, монашка... монашка... где же ты так научилась?
Этим она показывала, что знает о том, что пришедшие к ней получают наставления у матери Анисии, ее советами живут и ру­ководствуются. Одной женщине, в доме которой жила блажен­ная, мать Анисия как-то сказала:

- Ты ведь живешь в Иерусалиме.

Через некоторое время, скорбя в очередной раз от поступков тети Наташи, женщина эта вслух проговорила со слезами:

- Господи! Да неужели в Иерусалиме такие слова? Там ка­кая служба, какое пение, а я здесь что слушаю и терплю?

Тетя Наташа, качая головой, с улыбкой сказала:

- Ой, монашка... кто же тебя так научил?

Старица всегда знала меру терпения своих хозяев. Когда те срывались, не в силах более терпеть, блаженная переходила на «мировую» и на некоторое время давала передохнуть своим близ­ким, утешая их.

Мать Наталия причащалась Святых Христовых Тайн во все праздники и почти во все воскресные дни, если позволяли обсто­ятельства. Не все священнослужители верили ей и допускали к себе в храм. Мать Наталия могла обличить и их, имея особую власть от Бога. За это ее многие не любили и не признавали. Но те из духовенства, кто верил ей, получали от нее большую духов­ную поддержку и помощь. Одного местного батюшку тетя Ната­ша исцелила от тяжелой болезни. Помолившись, она передала ему кусочек сахара, после чего тот сразу же поправился. Исцеля­ла она или подобным образом, или, что еще больше могло сму­тить, давая выпить рюмку вина. Этим она скрывала себя и давала возможность людям проявить свою веру. Те, кто верил, не смуща­лись и не соблазнялись. Получая по своей вере, они благодарили потом Бога, прославляя Творца, дивного во Своих святых. Но бы­вало, что исцеления происходили и просто по молитвам тети На­таши без какого-либо особого внешнего ее воздействия, или че­рез святую воду, которой она кропила болящих.

У одной женщины, посещавшей старицу, заболел позвоноч­ник так сильно, что та еле могла передвигаться. Вместе со своей подругой она отправилась к блаженной, несмотря на то, что путь был неблизкий. Женщина шла к старице с тем, чтобы взять у нее благословение лечь в больницу.

- В больницу не ходи — там одна суета, — сказала ей ма­тушка при встрече.

По свидетельству этой рабы Божией, болезнь ее сразу же про­шла чудным и удивительным образом после описанного посеще­ния блаженной.

Имел опыт духовного общения с тетей Наташей и архиманд­рит Кирилл (Павлов). Батюшка, узнав о блаженной, приезжал к ней из Лавры преподобного Сергия с ныне покойным архиманд­ритом Николаем (Самсоновым), ключарем Троицкого Собора[2]. Оба, имея болезни телесные, по промыслу Божию приехав к тете Наташе, получили по ее молитвам исцеление, после чего побыва­ли у нее еще раз, поблагодарив матушку за помощь. Близким к старице людям отец Кирилл велел тогда называть тетю Наташу матушкой, сказав ей, чтобы та не противилась этому. До этого мать Наталия никогда не позволяла себя так именовать, всегда бранясь и ругаясь на тех, кто это делал. Поступала она так по своему смирению. Нужно отметить, что никто из описываемых нами подвижников не принимал на себя сам звание старца, отца или матери. Каждый раз Господь или Матерь Божия тем или иным образом открывали это верующим. Получая благодать старчества, подвижники принимали от Бога этот нелегкий крест и несли его со смирением, как ответственное и страшное служение Церкви. Впоследствии и сами сестры, рассказывая о праведниках, назы­вали одних мать и отец, говоря, например: матушка Ольга, отец Григорий. О других говорили: дедушка Сергий, бабушка Верка, тетя Дуня, а некоторых, в основном странников и блаженных, называли просто по именам, ласкательно: Андрюша, Володя, Груня, Маша, Влас. О некоторых из этих подвижников было уже ска­зано выше, о других же предстоит еще упомянуть.

До 1975 года мать Наталия была настоящей духовной опорой для всех верующих Шацкого района. В ноябре этого года она пре­дала свою душу в руки Божий. На протяжении тридцати лет ста­рица окормляла людей со всей округи, утешая, исцеляя, вразум­ляя народ Божий, предсказывая будущее, предостерегая людей от греха и от опасностей.

Она строго не разрешала работать в праздничные и воскрес­ные дни. Даже когда людям приходилось принимать приехавших родственников, велела спешить в храм к службе, не заботясь об обеде и об угощениях. Благословляла по возможности чаще при­ступать к Святым Тайнам, с верой и страхом, уповая на милость Божию. Не любила, если священники ходили в мирской одежде, пренебрегая достоинством своего сана. Многих приходивших к ней она благословляла по пути заходить на чудотворный родник «трех братьев», брать из него воду и обливаться. Этот родник находится недалеко от Новосельского кладбища, где и похоронена блаженная Наталия. По преданию, на этом месте были убиты бра­тья, после чего оттуда забили два источника, соединившиеся в один поток. Верующие, посещая могилу праведницы, заходят и на родник, связывая его с именем тети Наташи. Водой из этого источника она при жизни иногда исцеляла болящих.

За пять лет до своей кончины мать Наталия тяжело заболела. Было у нее воспаление легких или что-то иное, свалившее ма­тушку на долгое время. Она лежала без движения, часто теряя сознание, и очень страдала. Близкие думали, что наступил конец ее земной жизни. Как-то женщина, ухаживавшая за старицей, си дела со скорбью у ее кровати, плача и думая, что тетя Наташа умирает. Вдруг тетя Наташа, очнувшись, сказала:

- Не скорби, я еще поживу, не оставлю вас, я когда захочу,тогда и помру.

Так и случилось — вскоре она совершенно поправилась.

Никто из верующих не знал, сколько тете Наташе лет, люди всегда помнили ее старушкой. Однажды к ней приехали тяжело больные, одержимые нечистыми духами. Направил их к блажен­ной архимандрит Николай из Лавры преподобного Сергия. При встрече болящих с подвижницей присутствовали несколько ве­рующих женщин, одна из которых и записала все происшедшее в тот раз. Случилось это в 1973 году двадцатого февраля. Не успели больных ввести в дом, в котором жила старица, как один из них стал кричать и биться. Бесы ругали и хулили угодницу Божию, крича, что та их мучает уже сто тридцать семь лет. На­зывая блаженную огненным столпом от земли до неба, они го­ворили, что если бы не Матерь Божия и Архангел Михаил, то те бы растерзали ее на месте. Нечистые духи негодовали, что тетя Наташа «столько разжилась, мучает их здесь и будет мучить в будущей жизни.» Подвижница сидела на лавке, как будто ниче­го не происходило, только иногда на расстоянии крестила боль­ную и говорила спокойно:

- Кши, кши... Это про меня что-ль? — спрашивала она сво­их послушниц.

Против своей воли бесы вынуждены были признать свою не­мощь перед старицей. Понуждаемые молитвой блаженной они стали обличать современных верующих и открывать их грехи, показывая слабую веру и двоедушие христиан нашего времени.

Кончина тети Наташи была блаженной, как была блаженной и вся ее жизнь. До последнего дня не оставляла праведница свое­го подвига юродства.

Мать Наталию хоронили в ноябре 1975 года, на заговение Рождественского поста. Проводить подвижницу собрались очень многие знавшие ее при жизни. Все кладбище было переполнено людьми. Скончалась старица неожиданно, ничем не поболев, но этому предшествовали некоторые события.

За четыре дня до своей блаженной кончины тетя Наташа попросила женщину, ухаживавшую за ней, принести лапти и обуть ее.

Ты далеко собираешься-то? — спросила та.

Домой, — ответила кратко старица.

Через несколько дней случилось, что этой женщине при­шлось решать очень трудную для себя задачу. В то время в дру­гой деревне тяжело болела ее мать. До этого за ней смотрела другая ее дочь. Но вдруг та решила уехать и возложила обязан­ности по уходу за матерью на свою сестру. Женщина не знала, как поступить. Все осложнялось тем, что ей приходилось уха­живать еще и за вдовой, в доме которой жила тетя Наташа. Зва­ли вдову Татьяна, она долгое время заботилась о матушке, но к тому времени заболела раком тяжелой степени и лежала, пре­терпевая сильные боли. Из сложившейся ситуации было два выхода: или женщина уезжает к своей матери, взяв с собой тетю Наташу и поручив уход за Татьяной другим, или привозит маму к себе и ухаживает уже за тремя. С первым вариантом Татьяна категорически не соглашалась, сказав, что без тети Наташи не сможет жить. Решили спросить об этом саму старицу. В этот день блаженная приняла более тридцати человек народа. Люди шли до самого вечера. Под конец дня она усадила рядом с собой свою хозяйку и спросила:

- Ну что, устала?

У той очень сильно болела голова, день был тяжелый и хло­потный. Тетя Наташа, взяв в свои руки ее голову, некоторое вре­мя подержала. Боль тут же утихла, сделалось легко и радостно. Женщина принялась варить щи на следующий день. Вдруг мать Наталия снова подозвала ее к себе. Тут произошло невиданное за все долгие годы совместной жизни со старицей. Тетя Наташа стала целовать руки, голову и щеки этой женщины. Послушни­цы были поражены, не зная, как объяснить происходящее, ведь все предшествующее время блаженная только ругала их, уте­шая редко и в самых скорбных обстоятельствах. Через некото­рое время хозяйка тети Наташи спросила ее, как разрешить бес­покоивший ее вопрос.

- Обо мне-то не заботься, заботься об себе, — ответила ей матушка.

- Ну, как же не заботься, у меня вся забота-то только о вас, да вот мать еще в нагрузку дали.

- Я-то уйду, — сказала тетя Наташа.

- Ну и иди с Богом, — не восприняв слова блаженной всерьез, ответила ей женщина, — я вас с тетей Таней провожу, сорок дён отслужу, тогда и меня с собой возьмите, я как здесь вам служила, так и там буду прислуживать.

- Нет... нас-то ты проводишь, а сама-то поживешь-пожи­вешь.. . да хлебанёшь, добре мне тебя жалко... помоги табе Гос­поди, — ответила старица.

До последнего часа подвижница не оставляла своего подви­га юродства. В этот вечер, после описанных событий, тетя Ната­ша не давала женщинам спать до половины третьего ночи, а под конец даже перевернула стол. Те, никак не подозревая, что сло­ва праведницы были сказаны серьезно, с недовольством стали уговаривать блаженную успокоиться, пригрозили даже позвать сына Татьяны Николая.

- Ложитесь, спите, никого больше не потревожу, ничего больше не скажу... непробудным сном спите, без Николая уйду... — ответила старица.

Это были ее последние слова. Когда проснулись утром, ма­тушка была уже мертва. Случилось это двадцать пятого ноября, в день памяти святителя Иоанна Милостливого. Через некото­рое время почила и Татьяна, долгие годы ухаживавшая за бла­женной. Тетя Наташа забрала свою послушницу, как и предска­зала. Их могилы находятся рядом, в одной ограде на Новосель­ском кладбище, в том селе, где жила последнее время старица.

Старица Наталья. (†1975)

Блаженная Наталья родилась в селе Путятино Рязанской губернии (40 км от Шацка). Известно, что родителей ее звали Флор и Ирина. Рассказывают, что долгое вре­мя старица скиталась по селам, ночевала, где придется. Позже ее стали брать к себе верующие одинокие вдовы.

Хозяевам трудно было привыкнуть к чудачествам блаженной, но стоило им полюбить старицу, окружить ее заботой, как она неожиданно исчезала.

Там, где она появлялась, жизнь менялась коренным образом. Она уме­ло врачевала духовные и физические недуги, предсказывала, обличала.

По свидетельству современников, она одевалась всегда в пестрое, чаще всего в красный цветастый сарафан. Ногтей никогда не стригла, старалась избегать людей, делала вид, что сердится.

Из воспоминаний иеромонаха Николая (Генералова): «...Тетя Наталия благодатию Божией излечивала любые трудноизлечимые болезни... Одна знакомая женщина поехала к т. Наталии взять у нее благословение, чтобы сделать операцию, так как в почках и печени у нее врачи обнаружили кам­ни, часто бывают приступы. Приехав к тете Наталии, она застала там и дру­гих посетителей, с которыми блаженная старица вела беседу. Больная не­сколько раз сказывала тете Наталии о своей болезни, но блаженная делала вид, что ничего не слышит и не понимает, о чем идет речь. И когда женщи­на уже отчаялась получить ответ и тихо сидела на диване, от горя опустив голову, блаженная, улучив момент, со всей силы ударила по больному мес­ту. Больная от боли скорчилась, но вскоре боли у нее утихли, а когда она по­шла в больницу, то никаких камней у нее уже не было.

Многих тетя Наталия излечивала водой из родника. В таких случаях она просила принести ей из родника воды, и когда эту воду ставили перед ней на столике, то она осеняла ее простым крестным знамением со словами: «Пусть этой водой мажется и пьет натощак». Таким способом она ис­целила многих от глазных болезней, многим восстановила зрение, в том числе и одному священнику. Когда же кто-то из ее знакомых заболевал серьезно и собирался поехать к Наталии, но из-за множества дел или не имея транспорта откладывал свою поездку к ней, то тетя Наталия, все это зная, начинала «страдать» той же болезнью и часто просила своих по­слушниц помолиться о ее болезни и перекрестить больное место, например, зуб (хотя она уже к тому времени зубов совсем не имела), или щеку, или голову и другие члены тела. И охала, и плакала, а когда приходил к ней больной, ее послушницы уже знали, с какой он болезнью, так как те­тя Наталия этой болезнью уже «переболела» раньше...

Тетя Наталия так могла обличать людей в их грехах, что в ее поступ­ках они видели свои пороки и проделки. Например, если кто-то плясал и не раскаялся в этом, то Наталия могла так подробно отплясать ее любимую плясовую, что та только краснела и смиренно просила прощения...

Тетя Наталия людям делала столько доброго, молилась, исцеляла, наставляла, но зато и диавол не дремал - она была ему как гвоздь в гла­зу. Он много раз возбуждал против нее местные власти, дабы избавиться от нее, но Господь не попускал этому произойти. Всякий раз, когда кто-то рьяно выступал за ее изгнание, в то же самое время в его семье проис­ходили какие-нибудь несчастья: то у сына ноги отнимутся, то жена смер­тельно заболеет. Зная причину, эти люди тайком шли к тете Наталии, прося у нее прощения и исцеления, и всегда его получали...

В 1989 году я побывал на поклонении в Иерусалиме, где встретил монахиню Т., которую, как выяснилось, благословила тетя Наталия. Эта монахиня все подробно мне рассказала, как она была у Наталии, как бла­женная все ей, юродствуя, предсказала, но поскольку в этом деле много схожего со случившимся с другим человеком, то вот и скажем о нем из первых уст. Им является пишущий эти строки насельник монастыря с мая 1978 года.

Весной 1975 года я, отслужив два года в армии, прибыл домой к себе с целью навсегда остаться в своей прекрасной деревне... Но совсем другое готовил мне Господь по молитвам старцев. Вскоре, как я вернулся из ар­мии, мать моя, по обычаю своему, посетила тетю Наталию, которая ска­зала ей следующее: «У тебя сын Николай уже две недели как пришел из армии?» — «Да», - отвечает мать. — «Пусть придет ко мне, - продолжа­ла старица, - я хочу его видеть». Когда мать вернулась от тети Наталии и мне сказала все это, я просто взорвался... И ответил матери, что не пой­ду, нечего мне там делать... Видя мое упорство, мать замолчала, но зато что-то внутри у меня стало «говорить», то есть твориться непонятное. Каждую минуту приходили на память слова старицы, появилось желание ее видеть, но я старался отгонять такие мысли и упорно занимался свои­ми делами. В таком состоянии прожил почти неделю. Но в последние дни недели появилось такое сильное желание побывать у старицы, что хоть пешком иди... Сначала поехал в город Шацк, оттуда в Ялтуново к сестрам, которым и объяснил цель своей поездки. Тогда тетя Анисия благослови­ла тетю Ганю ехать со мной, так как я не знал, где живет старица. Из Ял­туново мы направились с тетей Ганей в Шацк и рано утром отбыли автобусом в село Выселки. От автобусной остановки надо было пройти еще пару километров до дома старицы. Тетя Ганя идет, как всегда, радостная, а я иду «яко овча, влекомое на заклание»...

Тетя Ганя говорит: «Вот уже и подходим, сейчас узнаем, как она нас примет, может, в ладоши нам схлопает, то есть свадьбу предскажет, или еще что-нибудь учудит». Но вот наконец-то мы стучимся в дверь, нам от­крывает одна из ее послушниц, мы входим в дом. Вошли в комнату. Сле­ва от нас стоял маленький столик, а рядом со столиком у стены кроватка, на которой и отдыхала старица. Только мы вошли, она привстала на койке, перекрестилась и говорит: «Ну, слава Богу! Николай пришел, а я ведь тебя жду целую неделю». То есть, целую неделю она молилась о моем вразумлении.

Тут же блаженная начала приказывать своим послушницам нести мне разные вещи... Несут... Затем все, что было у нее на столике, все запи­хала в мою сумку. Даже яйцо, которое она не докушала, отдала мне. И все это делала со словами: «У него длинная дорога, ему это все в дороге пригодится». Затем благословила меня простым крестным знамением, и я облобызал ее руку, которая была такая, что проглядывали все жилочки и капилляры, была как бы прозрачная. Видя все это, одна из послушниц сказала: «Николай, никого так не встречала старица, а тебя как архиерея встретила». Тогда я просил, чтобы она узнала у блаженной, что все это значило? Та спросила и сказала мне, что т. Наталия говорит: ты монахом будешь... Когда блаженная сказала, что я буду монахом, я от скорби опе­шил. «Ну, нет, - думаю сам себе, - будет все-таки, как я хочу. А не как она этого хочет...» Зная мои мысли, она только улыбалась. По дороге тетя Ганя толкует мне, что, мол, раз уж блаженная сказала, так оно и будет, она не ошибается, а хлеб, сахар и другие вещи, которыми она тебя благосло­вила, - это к духовной пище, значит, быть тебе монахом. «Нет, - говорю я ей, - никогда...»

Но по святым молитвам старицы спустя пару месяцев Господь при­вел меня в Псково-Печерский монастырь. Туда же на одни сутки приехал издалека повидаться с отцом Иоанном Крестьянкиным один иеромонах М. Наутро он ехал машиной (такси) в Пюхтицкий женский монастырь, куда я должен был ехать и отвезти туда огромный чемодан со свечами, которые сделали матушки-сестры. После литургии отец Иоанн благосло­вил мне ехать на машине с иеромонахом М. в Пюхтицы. По дороге, раз­говаривая с шофером, иеромонах сказал, что он вскоре уезжает на святой Афон, а поэтому решил повидаться с отцами перед отъездом, а в Пюхтицы едет лишь потому, что он там еще ни разу не был. «Теперь, слава Бо­гу, - продолжал он, - есть такая возможность поехать на Афон. Для это­го надо подать прошение на имя патриарха и ждать разрешения от грече­ских властей». Когда я все это услышал, то весьма обрадовался и сказал сам себе: тогда и я поеду на Афон. И вот в машине, по молитвам старицы, определился мой дальнейший путь. Вскоре я подал прошение, а в мае 1978 года, накануне памяти св. Николая мы, пять монахов, вступили на св. Афон и поселились в русской обители св. Пантелеимона».

Блаженная старица советовала всем как можно чаще, достойно подготовившись, приступать к Святым Тайнам. Не любила, когда священни­ки ходили в мирской одежде.

К блаженной старице приезжали архимандрит Кирилл (Павлов) вместе с ключарем Троицкого собора архимандритом Николаем (Самвоновым) (†1990 г.) Получив исцеление от болезней, по молитвам стари­цы, приезжали поблагодарить молитвенницу.

В 1970 году блаженная тяжело заболела, долгая изнуряющая болезнь подкосила подвижницу. Она лежала без движения, часто теряла созна­ние. Старица выздоровела. Спустя несколько лет, в ноябре 1975 года, не­ожиданно для всех скончалась. Проводить подвижницу в последний путь собрались многие люди. Ее похоронили на Новосельском кладбище.

 

Назад к списку